В конце января в Приднестровье, наконец-то, пришла зима: несколько дней подряд шел снег и не таял, как обычно, сразу, а при морозце градусов в 15 соленым огурцом аппетитно хрустел под ногами. Когда же прогноз погоды пообещал на днях «мороз и солнце – день чудесный» (А.С. Пушкин), было решено не киснуть в городе, а рвануть в село – «в деревню, в глушь» (А.С. Грибоедов).
В 30 километрах севернее Тирасполя прямо на трассе стоит село Ташлык, заселенное, в основном, молдаванами. Оно выгодно отличается от сел, расположенных южнее, на скучной равнине, тем, что его кривые улочки вьются по склонам каменистых оврагов, а дома не стоят тоскливыми регулярными рядами.
Воспаленное фотографическое сознание рисовало радужные картины струящихся из печных труб дымков в лучах заходящего солнца, клубящихся паром лошадей, запряженных в сани, и румяных от мороза селянок. Фиг там! Село газифицировано, крестьяне давно пересели с пасторальных лошадок на «железных коней», с селянками тоже напряг: все прятались по домам.
Местные собаки нам поначалу встречались гораздо чаще, чем местные жители
Злая тетка у продуктового «супермаркета» энергично потребовала от нас немедленно пойти в сельсовет и взять разрешение на фотосъемку. Случившийся с нами корреспондент республиканской газеты попытался (молодой еще!) успокоить не в меру бдительную гражданку демонстрацией своего журналистского удостоверения, чем только окончательно ввел последнюю в буйство: «Мало ли – корреспондент!». Остальные же встреченные нами пейзане оказались куда более приветливыми и с удовольствием фотографировались
Мужик несет воду из родника. Дома, думается, есть водопровод, но куда там водопроводной воде до родниковой!
Перед снегопадом долго лил дождь, тут же замерзавший на ветвях, проводах, на стенах. Камни покрыты сантиметровым слоем льда, как глазурью.
Стайка упитанных чистоплотных гусей у замерзшего ручья недовольно гоготала и шипела на нас, как та тетка у магазина. Видно, тоже требовала разрешения на съемку.
Наконец, нам повстречался человек, занятый хоть каким-то сельским делом.
Его жизнерадостный сосед бодро прошел к колодцу …
… и тут же умудрился порвать стальной (!) трос и утопить ведро.
Повстречался нам не по сезону легко одетый дед в каких-то резиновых женских калошах.
– Можно вас сфотографировать?
– А чего ж нет? Я вот только внука позову.
У внука оказалось неожиданное для молдавского мальчика имя Богдан.
Край села. Из подсознания всплыло теплое, редко употребляемое слово «околица». «За околицей»…
Село оживилось, когда из школы стайками стала выпархивать детвора, охотно позировавшая и пообещавшая немедленно, даже не пообедав, организовать специально для нас катание на санках. Килограмм леденцов был для нее заслуженным гонораром.
Церковь святого великомученика Георгия Победоносца.
Настоятель церкви Георгия Победоносца отец Иоанн.
– Какая у вас замечательная церковь! Давайте сфотографирую вас на ее фоне.
– Так я ж одет не по форме.
– Так вы ж и не на службе.
– И то верно.
Батюшка поинтересовался, где можно будет посмотреть получившиеся фотографии и аккуратно записал адрес моего сайта.
Несколько из тридцати километров дорога назад, домой, идет прямо по границе с Украиной. Нельзя было просто так проехать мимо этого нелепого знака, коими утыкан через каждые 100 метров край украинского поля. Конечно, ледяные сталактиты – след недавнего дождя, но кажется – слезы.
«Февраль. Достать чернил и плакать…»
(Б. Пастернак)
Фотографии А. Паламаря, А. Юрковского и Н. Феча